Влад Гринкевич, экономический обозреватель РИА Новости.
В ночь на понедельник 15 сентября 2008 года американский банк Lehman Brothers, задолжавший к тому моменту $613 млрд, обратился в суд с заявлением о банкротстве и просьбой о защите от кредиторов. Это событие принято считать началом кризиса 2008 года. Но кризис, по мнению экономистов, далек от завершения - напротив, за последние месяцы вероятность так называемой второй волны существенно выросла. Об этом свидетельствует преддефолтное состояние Греции, волатильность на финансовых рынках, снижение рейтингов французских банковских гигантов Societe Generale SA и Credit Agricole SA.
Пятьдесят на пятьдесят
Помните анекдот про незадачливую блондинку, которая оценивала вероятность встречи с динозавром как пятьдесят на пятьдесят: "или встречу, или не встречу". Примерно так же - пятьдесят на пятьдесят - оценивают сегодня экономисты возможность нового кризиса.
Тучи сгущаются. И чиновники, и независимые эксперты признают: после того, как Греция оказалась на грани банкротства, вероятность второй волны кризиса существенно возросла.
"Сегодня ситуация несколько ухудшилась. Я даю больший процент (вероятности повторения кризиса), - заявил Министр финансов Алексей Кудрин 10 сентября на конференции, посвященной 20-летию начала экономических реформ в России. - Старые проблемы не были полностью разрешены, а теперь они проявились более остро".
Игроки финансовых рынков, по словам аналитика "Уралсиб кэпитэл" Леонида Слипченко, тоже "большей частью прогнозируют падение"; вероятность кризиса или рецессии уже заложена в стоимость акций и других финансовых инструментов.
Стоит оговориться: речь не о каком-то новом кризисе, а о продолжении старого, начавшегося в 2008 году с банкротства Lehman Brothers. Часть экспертов уверена, что антикризисные меры властей, сводившиеся к вливанию ликвидности в свои экономики (только США потратили на эти цели более $10 трлн), лишь законсервировали существовавшие экономические проблемы.
Как признает Леонид Слипченко, количественное смягчение - так финансисты называют вливание государством денег в экономику - остановило падение экономик, но не позволило обеспечить экономический рост. Многие экономисты вообще сравнивают антикризисные меры с симптоматическим средством, способным облегчить состояние больного, но не вылечить болезнь. "Экономика стоит на месте, кредитные ставки остаются низкими, но это не выливается в резкий рост кредитования. Безработица остается на достаточно высоком уровне, - рассуждает г-н Слипченко. - Но это уже фундаментальные причины, которые нельзя решить количественным смягчением".
Арифметика Форда
Кризис 2008 года начался как долговой, затем поразил финансовый сектор, и, наконец, перекинулся на реальную экономику.
Грядущий кризис, если ему суждено разразиться, тоже начнется как долговой, только проблемными должниками будут не частные заемщики и банки, а целые государства. Но фундаментальные причины прошлого и возможного будущего кризиса некоторые экономисты советуют искать отнюдь не в финансовом секторе.
Одной из главных экономических проблем последних десятилетий директор Института глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий называет диспропорции между потреблением и производством. В свое время Генри Форд специально повышал зарплаты рабочих, чтобы те могли откладывать деньги и покупать машины, которые сами же и делали.
Гениальный промышленник стал, по словам Кагарлицгоко, родоначальником "модели дорогого труда", которая утвердилась после Второй мировой войны, и стала сходить на нет в восьмидесятых годах прошлого века, когда развитые страны сделали ставку на дешевый труд.
На практике это вылилось в массовый перенос промышленных производств из Европы и США в регионы с дешевой рабочей силой (прежде всего Юго-Восточную Азию) и массовый импорт дешевой рабочей силы для заполнения непрестижных, низкооплачиваемых вакансий. Образно говоря, рабочие уже не могли накопить денег на покупку машин. Но массовое производство не может существовать без массового потребления, более того, оно - производство - само начинает генерировать спрос. Важнейшим инструментом стимулирования спроса в последние десятилетия стало потребительское кредитование. Так к проблеме диспропорции между производством и потреблением добавилась проблема долгов, которая и стала непосредственной причиной кризиса 2008 года.
Долговой кризис перерос в финансовый, но власти развитых стран не решились допустить банкротства финансовых корпораций, а предпочли вытягивать их за счет государственных средств.
На этом этапе, как отмечает управляющий директор группы компаний "Тройка Диалог" Евгений Гавриленков, долговая проблема переместилась из частного сектора в государственный. Особенно остро это проявляется в европейских странах. Теперь проблему госдолга пытаются решить за счет привлечения частных капиталов путем приватизации госимущества, при одновременном сокращении госрасходов и повышения налогов. А это создает риск рецессии: снижение доходов населения негативно повлияет на потребительский спрос - главный драйвер промпроизводства.
Круг замкнулся.
Спасительная катастрофа
Впрочем, часть экономистов настаивает, что повторение сценария 2008 года сейчас невозможно - слишком много денег влито в экономику за последние три года. "Даже в случае наступления рецессии в развитых странах - а ее вероятность оценивается в 50% - полноценного кризиса финансовых рынков не будет", - уверен Заведующий лабораторией Института анализа предприятий и рынков Высшей школы экономики Юрий Данилов. Возможная рецессия, по версии эксперта, лишь замедлит начавшееся выздоровление мировой экономики. "Если развитые страны не сползут в рецессию, уже к концу следующего года мы сможем констатировать, что их экономика перешла в стадию оживления, - рассуждает г-н Данилов. - Если мы войдем в рецессию, то оживление откладывается где-то до конца 2013-го - начала 2014 года".
Денег в экономике действительно много, но, как уже было сказано, впрок они не идут. Это видно и на примере России - нефтяные цены практически вышли на докризисный уровень, но темпы экономического роста примерно вдвое ниже докризисных. "Деньги, которые льются потоком, просто теряются ценность, - комментирует ситуацию Борис Кагарлицкий. - Речь не о покупательной способности; деньги перестают работать как инструмент, в лучшем случае они способны обеспечить волатильность, которую мы наблюдаем, но не рост".
Большая часть антикризисной ликвидности вообще прошла мимо реального сектора. Как отмечает директор департамента стратегического анализа компании ФБК Игорь Николаев, в 2007 году вложения в финансовые активы превышали вложения в нефинансовые в 3,6 раза, в первом квартале 2011 года этот показатель превысил 12. При таких "пузырях" новый кризис - лишь вопрос времени. Более того, г-н Николаев настаивает, что только новый полномасштабный кризис способен решить накопившиеся экономические проблемы, поэтому правительствам стоит не оттягивать, а "запустить его", предварительно подумав о минимизации последствий.
Борис Кагарлицкий также считает, что кризису еще предстоит решить свою основную задачу - убрать из экономики неэффективный капитал через банкротство части финансовых компаний. В конечном итоге, это приведет к ликвидации имеющихся экономических диспропорций.
Правда, цена этого может оказаться очень высокой. "Для того, чтобы Европа перешла от модели дешевого труда к модели дорогого труда, потребовалась Великая депрессия, Вторая мировая война, захват власти коммунистами на трети планеты, - говорит Кагарлицкий. - Сейчас могут произойти события такого же масштаба. Надеюсь, они будут не столь кровавыми".
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
