Илья Бер, обозреватель РИА Новости.
О том, каким будет персональный состав нового правительства России, сказано и написано уже много. Но есть еще один, теоретический, но от этого не менее важный вопрос - о структуре главного органа исполнительной власти. Останется ли она прежней или будет каким-то образом видоизменяться? РИА Новости с помощью специалистов и аналитиков размышляет, какими могут быть изменения, и какие элементы политического устройства западных демократий для России могли бы быть полезными.
Гадание на структуре правительства
"У нас правительство стало огромным органом, так что Путин перестал его собирать [на заседания], - говорит Макаренко. - Он теперь собирает только президиум правительства. У нас не получилось деление на министерства, службы и агентства, потому что службы и агентства оказались под плотным контролем министерств, и горизонтальных связей не получилось. У правительства как не было полноценной социально-экономической стратегии, так и нет".
Рассуждая о том, какие конкретно структурные преобразования ждут в мае российское правительство, эксперты сходятся на том, что гадать, "как будут стулья расставлены", сейчас очень сложно, а Вячеслав Никонов отмечает, что в связи с отсутствием коренных перемен в российском руководстве не стоит ожидать и какой-то резкой перестройки управленческой структуры исполнительной власти.
Как расставить стулья
Пожалуй, чаще всего встречающийся прогноз – это разделение Министерства здравоохранения и социального развития на отдельно Министерство здравоохранения и отдельно Министерство труда. При этом российское здравоохранение, по мысли вице-президента Центра политических технологий Алексея Макаркина, должен возглавлять врач. Есть также мнение, что часть нынешних функций Федеральной службы по труду и занятости уйдет в регионы. А другая часть, надо полагать, в новое профильное министерство.
Коллега Макаркина политолог Ростислав Туровский считает, что разделение ждет еще и Министерство образования и науки. Другие эксперты тоже говорят о такой возможности, пусть и не столь уверенно. Третьи считают, что министерство можно сохранить, но создав при нем отдельные агентства: по науке и инновациям и по образованию, и придав им значительную степень самостоятельности.
Доцент кафедры теории и практики государственного управления НИУ-ВШЭ Павел Кудюкин считает целесообразным создание большого министерства структурных отраслей с объединением министерств транспорта, связи и энергетики. Об объединенном министерстве инфраструктуры на базе Минсвязи и Минтранса говорит и директор фонда "Петербургская политика" Михаил Виноградов. Однако он же отмечает, что если правительство не решится на непопулярные реформы, то эти трансформации останутся исключительно аппаратными моментами, которые ни на что не повлияют.
Министерство регионального развития, а также министерство спорта, туризма и молодежной политики нуждаются, по мнению аналитиков, в уточнении своих функций, но переформирование их, скорее всего, не ждет. Впрочем, Павел Кудюкин и оговаривает возможность разделить функции последнего между Минобрнауки и Минэкономразвития.
Деление Минпромторга на промышленность и торговлю тоже, как говорят эксперты, маловероятно. В условиях рыночной экономики отдельное министерство, регулирующее торговые отношения, выглядит странно.
Странным, по словам некоторых политологов, выглядит существование МЧС в качестве министерства. Они объясняют это особым уважением Путина к Шойгу. Однако если Шойгу покинет пост, о чем сейчас говорят многие, то логика оставления такого министерства вместо службы будет крайне сомнительной.
Очевидно, ничто не может коснуться классических министерств, составляющих костяк правительств большинства стран мира – обороны, внутренних дел, иностранных дел, юстиции, финансов и экономического развития. Но также эксперты, говоря о потенциальных пертурбациях, не упоминают министерства культуры, сельского хозяйства, природных ресурсов и экологии.
И все же Вячеслав Никонов считает, что все прогнозы о разделе или, наоборот, укрупнении некоторых министерств носят исключительно предварительный характер, потому что все решения, как кадровые, так и структурные, скорее всего, будут приняты Путиным в мае после его инаугурации, и будут приняты самостоятельно. "Путин непредсказуем в своих кадровых решениях", - утверждает политолог, ни словом не упоминая о фигуре потенциального премьер-министра.
Полезные советы
Говоря о том, что бы можно было сделать, чтобы оптимизировать работу правительства, Борис Макаренко рекомендует уменьшить его бюрократическую составляющую. "Правительство должно быть политическим органом, определяющим курс, и помещаться за одним небольшим столом. Вы нигде не найдете правительство, в котором больше 20 человек", - заявляет он.
Повысить уровни координации в области внутренней и внешней политики и внимательно посмотреть при этом на опыт других стран считал бы полезным Вячеслав Никонов. "Если мы посмотрим на структуру исполнительной власти в США, то там президент является одновременно премьер-министром, и в этом сила американской системы, - считает он. - Мы взяли, к сожалению, на вооружение очень плохую французскую модель, выделив президентскую власть, и передав исполнительную правительству".
"Во Франции в последние двадцать лет президент и премьер-министр представляют разные политические формирования. Например, премьер-министр - социалист Жоспен, президент - правый Ширак. И им приходится вместе как-то существовать. Хотя Франция считается президентской республикой, но в экономической политике президент не может полностью давить на премьер-министра, и, прокладывая свой курс, он вынужден считаться с мнением парламентского большинства", - рассказал РИА Новости ведущий научный сотрудник Института Европы РАН Сергей Федоров.
При этом Федоров как раз считает, что такое разделение властей стабилизирует систему. В отличие от российского варианта, во Франции система сдержек и противовесов, по его мнению, реально работает, не позволяя брать резко вправо или резко влево.
"Во Франции, - продолжает Федоров, - чаще всего именно политики становятся министрами. И не так важно, кто конкретно оказывается во главе того или иного министерства. Министр – это политическая фигура, которая входит в президентскую или премьерскую команду и проводит соответствующую линию. Состав министерств – главков, технических, бюрократических работников - при этом не меняется".
"Здравые идеи оппозиции во Франции рассматриваются правящим большинством, а не отбрасываются заранее. Это очень важный элемент политического согласия. Не надо загонять политических оппонентов в угол", - заключает эксперт.
Коллеги Федорова, историки и политологи, уверены, что в демократическом обществе вопрос о формировании правительства должен быть непосредственно связан с парламентскими выборами. Руководитель центра партийно-политических исследований Института Европы Владимир Швейцер говорит, что в европейских странах партии перед выборами заранее предлагают своим избирателям не только одного лидера, но набор людей, которые могут быть представлены в будущем правительстве. В качестве наиболее классического примера Швейцер приводит Великобританию, в которой оппозиция формирует теневое правительство.
"Сейчас у власти консерваторы, и лейбористы имеют свой теневой кабинет, - рассказывает Швейцер. - Каждый из будущих возможных министров отвечает за свою определенную сферу. Они ежедневно выступают в Палате общин, дебатируют там с членами правительства и представляют свои точки зрения по любым вопросам. На следующие выборы у оппозиции всегда, таким образом, есть готовый "гарнитур" министров".
Хотя, как признает эксперт, в итоге и там процесс формирования правительства всегда бывает сложным результатом компромиссов. Не все теневые министры, в случае прихода к власти оппозиции, становятся обладателями реальных министерских портфелей. Наиболее активная борьба, по словам политолога, в Лондоне обычно идет за посты министра финансов и министра экономики. Они считаются ключевыми.
В структурах администрации президента США, по словам Вячеслава Никонова, самый большой удельный вес имеют две структуры. Одна - это Административно-бюджетное управление, которое предлагает главную политику страны, то есть бюджет. Вторая, самая большая структура, – это Совет национальной безопасности Соединенных Штатов, который координирует внешнюю и оборонную политику.
"У нас координация этих важнейших направлений спущена на уровень отдельных ведомств, что с точки зрения даже управленческой теории является непродуктивной идеей, - полагает эксперт. - Стратегические вещи должны решаться на самом высоком уровне. Не Минфин должен писать бюджет. Бюджет должен составляться структурами, максимально оторванными от функций собственно бухгалтерии".
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
