Алена Солнцева, спецкор "Московских новостей", для РИА Новости.
Двадцать пять лет назад, 2 октября 1987 года, в эфир вышла первая программа "Взгляд" – ледокол, флагман гласности советского телевидения. За три первых года существования она стала едва ли не самой популярной и влиятельной программой на телевидении. В ней были опробованы все главные приемы современной тележурналистики, и в ней же они оказались исчерпаны.
За двадцать пять лет выросло новое поколение телезрителей, которые про программу "Взгляд" даже не слышали. Да и немногие из тех, что четверть века назад каждую пятницу приникали к экрану телевизора, теперь помнят, что именно их так привлекало.
Эффект тогда складывался из очень понятных и заранее просчитанных составляющих: нового свободного стиля, прямого эфира (впрочем, к концу 1987 года вживую выходило 75 % программ), острых, актуальных тем и гостей. Но главным было все же совпадение настроений общества и тех, кто делал "Взгляд". Такого полного согласия зрителей и телевидения с тех пор больше не было.
Маечки и смешочки
Молодые ведущие "Взгляда" – Владислав Листьев, Александр Любимов, Дмитрий Захаров (позже к ним присоединился Александр Политковский, а еще позже – Сергей Ломакин и Владимир Мукусев) резко отличались от обычных советских тележурналистов. Их подчеркнуто свободный стиль был результатом специальных тренировок.
Анатолий Лысенко, в то время руководитель программы, вспоминал, что поначалу молодые люди держались так скованно, что пришлось пригласить настоящего клоуна, чтобы он их растормошил. В результате ребята столь освоились, что начальство всполошилось. Лысенко рассказывал, что во время первого эфира, на тридцать пятой минуте, его вызвал к себе один из тогдашних начальников Гостелерадио, и закричал: "Ты что, с ума сошел – они же все евреи!" И Лысенко пришлось успокаивать руководство, долго рассказывая, кто их родители, и что до того они работали в редакции иновещания, где как раз внимательно изучают кадры…
Сохранилась запись одной из пародий на "Взгляд", сделанная в те времена, где пародируется именно стиль программы. Трое молодых людей сидят, развалясь, за столом, один говорит: пора посмотреть музыкальный клип. Достает портативный телевизор, ставит его лицом к себе, и все смотрят на экран, похохатывая "да, сильно", "компьютерная техника". Зрителям ничего не показывают. Потом человек, изображающий Захарова, развязно сообщает: "сегодня в нашей программе – непрошедшие сюжеты, несъедобные продукты, непостроенные дома, невыполненные обещания, недостройка, неурожайка тож…" "Извини, Захар, я тебя перебью, – прерывает его персонаж, изображающий Листьева, – а также репортаж с Олимпийских игр из Сеула… Ну, ты поехал? Маечку привези!"
Кстати, главной задачей, поставленной перед Молодежной редакцией ЦТ, было как раз создание новой музыкальной программы, способной отвлечь подрастающее поколение от зарубежных радиостанций – в 1987 году было прекращено их глушение. Так, во всяком случае, рассказывали ее создатели, передавая слухи о некоем секретном приказе ЦК КПСС, принятом по предложению члена Политбюро, секретаря ЦК КПСС Александра Николаевича Яковлева, будущего идеолога перестройки.
Но модные музыкальные клипы и даже запрещенный в те времена советский рок недолго были главными для команды "Взгляда". С самого первого дня существования программы все усилия были брошены на идеологическую борьбу с коммунистической партией и, как бы выразились сейчас, подрыв основ советской государственности. Но вряд ли у них что-либо вышло, если бы этой идеей в то время не был вдохновлен практически весь тогда еще советский народ.
Погоня за сенсацией
Александр Политковский служил во "Взгляде" репортером, и постоянно "менял профессию". То в прикиде манекенщика, то в каске шахтера появлялся он на экране, рассказывая каждый раз какую-нибудь сногсшибательную историю. Потом он вспоминал: "Мы просто гнались за сенсацией, каждую пятницу она должна была взорвать эфир!"
Темы в то время сыпались одна за одной – и все было свежим, необычным и новым. Репортажи о проститутках делали журналистки, которые сами выходили к трем вокзалам, и там провоцировали на съем мужчин, с которыми потом снимали интервью. Бомжи, солдаты, попавшие в плен в Афганистане, поддельные подписные листы – все было востребовано. И не нужно было ничего придумывать – кроме формы подачи и изобретательности при протаскивании темы в эфир.
Публика требовала разоблачений – и их получала. Молодые и рьяные журналисты играли с начальством в детские игры, обходя наивную советскую цензуру. Рассказывали, что специально ставили в эфир для Дальнего Востока что-то заведомо непроходное, а когда руководство в ужасе требовало его снять, и надо было чем-то заполнить дыру, как бы невзначай подворачивался именно тот материал, который и хотели показать авторы.
Так, малыми шагами, постепенно все усиливая давление и раздвигая границы запретов, телевидение шло вслед за обществом, подкрепляя общественные ожидания и настроения наработанным за годы авторитетом самого массового СМИ, переживанием не столько нового знания (в сущности, все, о чем рассказывали журналисты "Взгляда", было и так всем известно), сколько самим фактом публичного рассказа. Тайное "Взгляд" делал явным, страна совместно переживала эффект разоблачения. Не случайно неформальным слоганом новой программы значилось: "Во всеуслышание говорить о том, что раньше обсуждалось только на кухне в кругу друзей".
Сначала и песня Юрия Бутусова "Скованы одной цепью" казалась непроходной. Дмитрий Захаров вспоминает: "нам не разрешили ее поставить, сказали, что надо подождать. Ну, мы и подождали… полтора месяца. И поставили в эфир. Когда начался скандал, мы оправдывались – вы же сказали: надо подождать, но не сказали сколько…" Каждое движение в сторону свободы слова тогда воспринималось как победа, как сенсация.
Но авторы программы не просто "открывали глаза" народу. Получая в руки тот или иной материал, они всячески старались подать его как можно более громко, эффектно и сенсационно.
В эфире "Взгляда" Марк Захаров сжег свой партбилет, а миллионер Артем Тарасов обнародовал сумму своих партвзносов – 90 тысяч рублей (это при средней зарплате в стране в 180 рублей в месяц).
Впрочем, первым опубликовал эту информацию журналист "Московских новостей" Геннадий Жаворонков, который взял у Тарасова интервью, которое начиналось так: "В редакцию пришел человек и заявил открыто: смотрите на меня, я первый легальный советский миллионер…".
Но телевизионное шоу, да еще в прямом эфире, имело куда больший резонанс, чем газетная статья, тем более, что авторам программы подыграл сам Тарасов: его посадили спиной к зрителям – такой эффектный ход был нужен для привлечения внимания (инкогнито на самом деле сохранять уже смысла не было), но участник еще усилил впечатление, неожиданно повернувшись лицом и назвав публично свое имя.
Ночью Политковского разбудили и потребовали привезти в ЦК кассеты с записью. На следующий день вся страна обсуждала закон о кооперативах… Такова была истинная сила "Взгляда".
Действие равно противодействию
Но эмоциональный порыв требует все более сильных средств. И в дело вмешивается большая политика и государственные интересы, не всегда совпадающие с энтузиазмом и бескорыстием.
В середине 1990 года все шло очень хорошо. Программа развивалась, был создан ВИД – первая частная компания по производству телепрограмм. Но осенью председателем Гостелерадио стал Леонид Кравченко, ставленник Горбачева, и начал вводить более строгий контроль над эфиром.
В декабре 1990 года "Взгляду" запретили ставить материал об отставке министра иностранных дел СССР Эдуарда Шеварднадзе. "Взглядовцы" уже чувствовали свою силу и отказались выходить в эфир. Разразился скандал. В январе 1991 года программу закрыли, Любимов и Политковский ушли из Останкино. В поддержку "Взгляда" собирались многотысячные митинги, но это ситуации не изменило. Весной программу стали выпускать на видеокассетах, это называлось "Взгляд из подполья", и предлагать региональным студиям.
Но весной, после событий в Вильнюсе, настроения масс сильно обогнали возможности перестроечного телевидения. Ну а в августе 1991 все вообще изменилось – кончилась одна эпоха, наступила другая.
Потом, в 1994 году, "Взгляд" возобновили – но прежнего успеха он уже не имел. Как сказал Александр Любимов, вспоминая причины отказа от программы, после запрета коммунистической партии прежний политический, антикоммунистический пафос потерял смысл, миссия была закончена. Другого столь же сильного средства авторы не нашли.
Углубляться в расследования и серьезную аналитику было не модно. Телевидение осваивало информационные жанры, старалось быть доходчивей, короче, проще… Бывшие взглядовцы сосредоточились на развлекательном телевидении: компания ВИД выпускала "Поле чудес", "Музобоз", "Угадай мелодию". Что еще раз подтвердило: эти люди очень точно чувствовали время. Окончательно программа "Взгляд", в разных видах время от времени возобновлявшая свой выход в эфир, закрылась в 2001 году.
Романтическая эпоха отечественного телевидения давно закончилась.
В нынешнем сезоне прекратило существование другое шоу, пародийно напоминающее перестроечный "Взгляд" – программа "Прожекторперисхилтон", ведущих которой – Светлакова, Мартиросяна, Урганта и Цекало – как и "взглядовцев" в свое время, сравнивали с четверкой Битлз.
В сущности эти две программы парадоксально в чем-то похожи – импровизация, музыка, шутки, свободная манера. Даже популярность ведущих вполне сравнима. Однако время совсем иное – и, следовательно, совсем иным стало содержание программы, претендующей на популярность. К тому же и прямой эфир, столь обновивший телевидение 1987 года, нынче совсем вышел из употребления.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
