НЬЮ-ЙОРК, 2 мар - РИА Новости, Лариса Саенко. В Нью-Йоркском музее Метрополитен открылась уникальная экспозиция, посвященная роли семейства Гертруды Стайн в становлении парижского авангарда начала XX века.
Фотографии и личные вещи семьи - Гертруды, ее братьев Лео и Майкла - и, конечно, картины парижских авангардистов начала XX века из семейной коллекции - воссоздают атмосферу того времени.
"На создание этой выставки ушло почти десять лет напряженной работы сотрудников музея, искусствоведов и историков. Нам удалось показать, как благодаря Гертруде, Майклу и Лео происходило становление уникального явления парижского авангарда", - рассказала журналистам куратор проекта Ребекка Рабинов.
Гертруда, которой принадлежит крылатый термин "потерянное поколение", на самом деле открыла и объединила в своем субботнем салоне в Париже новое поколение художников.
Пикассо впридачу к диванам
Первым из Стайнов в Париж приехал художник Лео, снявший небольшую студию на улице Флерюс 27, неподалку от Люксембургского дворца. Впервые он увидел холсты Пабло Пикассо в... мебельном магазине, где они конкурировали с канделябрами и коврами. Он постепенно знакомился с товарищами по цеху - молодыми непризнанными художниками, на которых свысока смотрели маститые импрессионисты.
"Их никто не знает, за исключением одного (Анри Матисса), над которым все смеются кроме пары человек, которые сходят по нему с ума. Я считаю гением высокой магнитуды одного испанского художника по имени Пикассо", - писал в 1902 году Лео. Он приглашал нищего испанца в свою студию на Флерюс, чтобы тот мог сэкономить на натурщицах.
В 1903 году к брату в Париж приехала Гертруда. Получив неожиданно хороший доход от ценных бумаг (по 1,6 тысячи долларов каждый), они решили вложить все эти средства в никому не известных художников. Но после 15 октября 1904 года, когда брат и сестра попали на выставку молодых авангардистов - Сезанна, Тулуз-Лотрека, Ренуара, Редона, они были настолько потрясены, что сняли всю имеющуюся наличность с банковского счета и купили многие картины. Хотя Стайнов, живших на дивиденды с отцовских инвестиций, нельзя было назвать богатыми - к примеру, Моне им был уже не по карману.
Парижские сараи-ателье
В Метрополитен полностью воссоздали студию на Флерюс в натуральную величину с обстановкой, картинами и фотографиями. Довольно небольшие аппартаменты - "наши сараи-ателье" называла их Стайн - стали неформальным центром художественной и творческой элиты, арт-дилеров, коллекционеров. Они быстро усвоили стиль парижской богемы - Лео перестал бриться и стал вегетарианцем, Гертруда надела темнокоричневую робу и сандалии, что выглядело точно так же революционно, как в свое время брюки Жорж Санд.
"Мы жили на улице Флерюс в обыкновенном столетнем квартале, очень многие из нас жили вблизи него и бульвара Распай, который еще не был тогда проложен, а когда его проложили, все крысы и мыши поселились под нашим домом, и нам пришлось вызывать парижскую санитарную службу, чтобы они приехали и избавили нас от грызунов", - писала об этом жилище Гертруда.
В 1913 году неразлучные брат и сестра решили разъехаться. Формальным поводом стало потоянное присутствие в их жизни Элис Токлас, поселившейся с Гертрудой, принципиальной - наметившееся расхождение во взглядах на творчество Пикассо, которого обожествляла сестра. Лео стала казаться надуманной манера художника, экспериментирующего в кубизме. Они разделили собираемую в течение 10 лет коллекцию - Гертруда забрала себе всех Пикассо, Лео - 16 холстов обожаемого им Огюста Ренуара. Как и подобает мужчине, двухспаленную квартирку на Флерюс покинул Лео.
Найденное поколение
Майкл Стайн с женой Сарой приехали в Европу на год, и задержались на тридцать лет. Они начали покупать недорогих Сезанна, Гогена, Волларда во многом из желания поддержать их. В 1906 году Лео познакомил их с Матиссом и с тех пор художник не имел больших обожателей, чем эта пара. Все члены семейства имели независимые арт-взгляды - Майкл и Сара купили автопортрет Матисса 1906 года, который не нравился Гертруде - "слишком интимный, чтобы быть представленным публике". Они были, по сути, долгое время единственными покупателями меняющего манеру Матисса, вторая подряд персональная выставка которого была неудачной. "Диким" прозвал его один из критиков за новую манеру писать широкими мазками - с его легкой руки художник стал лидером направления фовизма.
"На сегодняшний день его творчество - самое важное среди молодых художников. Он делает что-то новое с цветом - ясное, великолепное, пленяющее", - писал Майкл Стайн.
В ответ на нападки на Матисса и неприятие его портретов в зеленых мазках, Лео Стайн в знак солидарности с фовистом написал собственный портрет в точно такой же "зеленой" размашистой манере.
Гертруда любила позировать художникам, которых сумела разглядеть, оценить, сделать покупаемыми и модными, а потом - великими. Талантливая писательницы и властительница дум была уязвлена тем, что близкий друг семьи Матисс никогда не предложил ей позировать, хотя посвятил свои работы Майклу и Саре. Эта пара при жизни и после смерти осталась в тени славы семейства Стайн, не издав никаких мемуаров и раздарив все, что не пропало в двух мировых войнах, музеям и библиотекам.
Стайн же пронесла по жизни пиитет к творчеству Пикассо, завещав свой знаменитый портрет кисти неистового испанца музею Метрополитен, так связав навеки их имена. Время рассудило творческие споры семейства Стайн - мир признал великими все раскрытые ими таланты.
